Анастасия Козлова, Трабзон

Нам везде Трабзон!
Пожалуй, это один из лучших и точных слоганов, которые я когда-либо слышала! Девиз ли это, шуточный фольклор ли, слоган ли — в любом случае, это та фраза, которая прекрасно характеризует сегодняшних жителей и атмосферу удивительного города Трабзон. Этот эпитет я употребила неслучайно. После поездки на побережье Черного моря Трабзон для меня исключительно удивительный!

Как любой город современной Турции Трабзон исторически «бородат». Борода эта длинна, густа, немного запутана, но достойна уважения. Если легко и вкратце, то Трабзон — это приемник древнего Трапезунда. Удобное и легко защищаемое место для жизни нашли колонисты из Милета в VIII веке до н.э. По столообразной форме мыса, на вершине которого и расположен город, жители назвали его Трапезунд (греч. trapeze — «стол»). Удобно заняв место на одном из ответвлений Великого шелкового пути, Трапезунд обеспечил себе благосостояние в римскую и византийскую эпохи. Будучи в составе Римской империи, Трапезунд был главным городом провинции Pontus Polemoniacus, важнейшим коммерческим центром и стоянкой римского флота на Черном море. В византийское время, когда из провинции Pontus Polemoniacus и части Малой Армении была образована фема Халдия, Трапезунд играл значительную роль в отношениях империи к грузинским владетелям и в культурном воздействии Византии на Грузию. У города был свой епископ; основателем кафедры называли Андрея Первозванного.

По мнению некоторых историков, золотой век пришелся на XIII—XIV века, когда после захвата крестоносцами Константинополя с целью скрыться сюда прибежал один из наследников династии византийского престола Алексей Комнин. Он провозгласил себя императором лично созданной Трапезундской империи и, насколько известно, успешно управлял ей. На 1341 год приходится начало заката империи, а в 1461 году с «визитом» пожаловал всем известный Мехмет Завоеватель (Fatih Sultan Mehmet) и подчинил эти земли османам. К слову, в Трабзоне обучались и воспитывались многие будущие военные Османской империи. Именно в Трабзоне родился и рос будущий легендарный султан Сулейман Великолепный (Kanuni Sultan Süleyman).

На закате Османской империи строительство железной дороги Анкара—Эрзурум и новый путь из Европы в Иран заметно подорвали торговлю Трабзона и ее выгодное положение. Однако сегодня Трабзон — один из самых известных и посещаемых иностранными и местными туристами турецких городов.

«Детям имена Темель и Дурсун дают у нас теперь крайне редко»

Я летела в Трабзон, донельзя забитая стереотипами, которых нахваталась в Стамбуле. Абсолютно разные люди часто рассказывали одно и то же. «А, Трабзон! Там лазы живут», «Не видела, но говорят, рыжих там много», «Знаешь анекдоты про недалеких Темеля и Дурсун? Они из Трабзона», «Нет, зимой там нечего делать, летом лучше поезжай», «Жители Трабзона очень отличаются от других турок: они такие простоватые, говорят с акцентом, чудаков там много», «Будь осторожна, там не очень-то спокойно. Говорят, они до сих пор все носят оружие и могут быть агрессивны»... Не верьте, друзья, не верьте! Лучше поезжайте сами и лично познакомьтесь с трабзонцами. Советую.

Я влюбилась в Трабзон вместе со всеми его жителями! Практически сразу. Подлетая к городу, рассматривала все его содержимое с высоты: там очень приятная такая полоса, летишь над Черным морем, вдоль побережья, вокруг горы, небрежно припорошенные январским снегом, дорожное движение гораздо свободнее и спокойнее стамбульского, человеческое — аналогично, а в завершении — надпись. Точь-в-точь лос-анджелеская HOLLYWOOD над калифорнийскими холмами. Здесь меньшая по размеру, но ничуть ни менее привлекательная — TRABZON! Приятная и добрая улыбка не покидала меня с самого первого моего шага на трабзонскую землю.

То ли мое настроение, то ли безграничные совпадения, то ли объективная реальность — все свидетельствовало об одном: более открытых и приветливых людей я ранее не встречала. Начиная от управляющего нашего пансиона, пришедшего встретить нас на площадь, чтобы провести до отеля, заканчивая официантами местных ресторанчиков, которые рассказывали о том, где можно съесть настоящий местный пидэ, притом что сами они работают в пидэ-кафе! Если вы хотя бы немного разговариваете по-турецки, жители Трабзона крайне благодарны за это, и с еще большим энтузиазмом готовы помочь.

Отелей в Трабзоне пруд пруди, причем на любой кошелек. Как рассказывал нам Атилла, коренной житель Трабзона и человек, которому пришлось оказать нам большую информационную поддержку, зимой держать пансион не самое прибыльное дело, но летом Трабзон притягивает тысячи туристов со всего мира, и тогда все эти десятки отельчиков «оживают» и забиты до отказа. К слову, а вот многие жители Трабзона — наоборот. Зиму они проводят в городе, а весной, как только горные дорожки становятся сухими и безопасными, а ночи не такими холодными, перебираются в яйла (маленькие деревушки на самой вершине горы). По словам Атиллы, «воздух там чище и тише — коровам нравится». Дело в том, что жители яйла (чаще это люди пожилого возраста, а раньше просто женщины, уставшие от города и желающие восстановить силы) вместе с детьми и имеющимися домашними животными, уходят высоко в горы, где они заботятся о питомцах, делают множество вкусных и экологически чистых молочных продуктов, разбивают небольшие огороды. Одним словом, и здоровье восстанавливают, и по желанию, предпринимательской деятельностью занимаются. Для последнего даже особые конструкции предусмотрены, позволяющие спускать с вершин гор готовые яйловые продукты: жирное молоко, натуральные сыры, йогурт и т. д.

Что касается стереотипа о том, что в Трабзоне живут лазы и много рыжих, должна сказать, что это действительно стереотип, и никакой связи с реальностью нет. Обойдя город вдоль и поперек, пообщавшись с местными жителями, пришла к выводу, что караденизовцы (жители турецкого Причерноморья) действительно отличаются от турок центральных мегаполисов, — Стамбула, Анкары, Измира, Коньи — но совсем не тем, что они лазы или рыжеволосые. (Лазов мы, кстати, нашли, но совсем не в Трабзоне — я обязательно расскажу об этом в следующем выпуске). Безусловно, одной из причин причисления караденизовца к лазам является легкий акцент первых. Но, поверьте, ничего общего с настоящим лазским языком он не имеет. Многие трабзоновцы говорят с легкой улыбкой, искусно «съедают» длинные грамматические конструкции слов и, что особенно умиляет, вместо звука «ч» произносят красивый грузинский «ц». Сами жители так и не смогли мне объяснить, почему же они заменяют привычный турецкий «ч» на абсолютно неудобный для турка «ц». Скорее всего, территориальная близость с грузинским языком дает о себе знать, ведь сейчас уже никто точно не скажет, на сколько современные караденизовцы турки, а на сколько другие нации и народности?..

То, что в Трабзоне бросается в глаза сразу — это безмерная любовь к спорту, а точнее к «болению» за местную футбольную команду Trabzonspor. Символику и расцветку клуба можно встретить практически везде: на шапках симитчи, шарфах прохожих, на бордюрах и тротуарах. Бордово-голубые цвета скорее всего стали уже местными «национальными». Для караденизовца болеть за Трабзонспор — дело чести и особой гордости. С 1967 года клуб не раз становился обладателем различных кубков и призером Чемпионатов Турции. С этих же времен в дни матчей «любимцев» города у касс стадионов выстраиваются огромные очереди болельщиков.

Вторая из наиболее «приметных» особенностей Трабзона — назовем это, сплоченность людей. «Под ручку» здесь ходят абсолютно все! Муж с женой, девушка с парнем, парень с парнем, даже дедушка с дедушкой! Здесь такая манера совместной прогулки — не что иное, как желание выразить свое уважение, теплое отношение, дружбу. Вообще, теплотой и дружелюбием Трабзон «пахнет», и это не преувеличение, нет. Несмотря на то, что туристов сюда приезжает достаточно много, жители ими «не испорчены»; после больших городов это заметно и заметно приятно.

И, конечно, не могу не рассказать об одном из главнейших стереотипов о жителях Трабзона – караденизовцы довольно простоваты и наивны в общении. Ну, друзья, это, конечно, крайне мифическое представление, причиной которому, скорее всего, стали многочисленные анекдоты про парочку Темель и Дурсун. «Посмотри, Дурсун, как прекрасны наши леса! – Где? Я из-за этих деревьев ничего не вижу!» Разговорившись с одним из местных жителей на окраине Трабзона об этих персонажах, узнали, что сегодня жители уже крайне редко дают имена Темель и Дурсун своим детям. Они стали нарицательными, а «недалекость» персонажей как-то легко перешла в ассоциации. При этом стоит отметить, что молодежь из Трабзона – одна из многочисленных групп, приезжающих в Стамбул, Анкару и Измир из дальних провинций страны на учебу, а сами жители, рассказывая о своих особенностях, главными называют быстрый ум, предприимчивость и высокую адаптацию к любым условиям и обстоятельствам.

«В январе, конечно, холодно, зато туристов практически нет – гуляйте на здоровье»

Мы поехали в Трабзон в конце января, когда туристов там действительно по пальцам пересчитать, но температура воздуха не самая прогулочная – от +2°С до доброго -5. Хотя нам все равно удалось освоить добрую часть карты Трабзона и его окрестностей: в городе мы прошлись по многим мечетям – бывшим церквям (Панагии Хрисоцефалоса, святой Евгении, святой Анны). Осмотрели оборонительные стены старого города, прогулялись по Чарши, заглянули в археологический музей и особняк Ататюрка.

Одной из самых «главных» достопримечательностей Трабзона является собор Святой Софии, который был построен как раз во время правления династии Комнинов в начале XIII века. Затем при Мехмете Завоевателе он был переделан в мечеть, во время войны за освобождение он служил сначала складом, затем больницей. И только в 1964 года он был официально открыт как музей. Подробно описывать это творение не буду, так как, во-первых, в самом соборе имеется хорошая сопроводительная информация, а, во-вторых, изображения находятся в очень хорошем состоянии – остается просто смотреть…

                                                                                          Сумела

Побывать в Трабзоне и не увидеть христианский монастырь пресвятой Богородицы Панагия Сумела значит, впустую потратить уникальную возможность. В 45 км от города, близ поселка Мачка, посреди мощного лесного массива, в горе, на высоте около 1000 метров над уровнем моря, находится христианский монастырь пресвятой Богородицы Панагия Сумела. По преданию, горный монастырь был основан в IV веке монахами Варнавой и Софронием, которые прибыли из Афин с чудотворным образом Богородицы, написанным евангелистом Лукой. Первоначально монастырь имел 4 этажа с 72-мя кельями и пятый этаж-галерею, который выполнял охранительную функцию. Со временем он рос, появлялись новые постройки, императоры и местные правители покровительствовали ему и передавали в дар святые реликвии. Долгое время он был центром православия в Понте и оставался таковым даже после падения Империи, в османский период. Османы не только не упразднили монастырь, но предоставили привилегии монахам Сумелы и сами совершали паломничества. Поэтому XVIII–XIX века стали для монастыря вторым рождением, он сохранился гораздо лучше многих других монастырей близ Трапезунда, к примеру, монастыря Вазелона. В 1923 году, во время трагических событий и переселения греков, икону пресвятой Богородицы вывезли из Турции, и монастырь был закрыт. Однако сегодня он активно реставрируется и функционирует уже как музей.

В хорошую погоду подъем на гору займет около получаса, к самому монастырю от деревни проложена дорога и можно проехать на автомобиле или долмуше, который идет прямо от Трабзона. Паломники же в старину поднимались на гору и проходили все расстояние до монастыря на коленях.

Зимой путь в гору довольно опасен и стоит позаботиться о крайней аккуратности. Однако все опасения, холод и длинный путь – абсолютная «суета» по сравнению с тем, что вы увидите внутри… К слову, меня очень порадовал факт, что в будний морозный день местные туристы – из Измира, Стамбула, Самсуна, Трабзона – посещают монастырь, обсуждают его историю, и этих туристов очень даже много.

Рассуждая на тему, ехать ли в одно из природных достопримечательностей трабзонской земли, – озеро Узунгёль (1100 м над уровнем моря) – мы не нашли разумных «против» и через 2 часа, воспользовавшись услугами одной из местных компаний-перевозчиков и проехав через города Ризе, Оф, Чайкара, были там… Еще на подъезде к пункту назначения мы удивлялись необычностью природного ландшафта (в сравнении с привычной Турции). Тоненькая дорожка среди мощнейших гор, бережно и повсеместно охраняемых хвойными деревьями и шапками из белейшего снега, вела нас к еще более удивительным красотам, а мы не успевали поворачивать головы с одного холма на другой резвый горный ручеек… Когда автобус привез нас к самому озеру, я подумала, я в сказке. В красивой, тихой, зимней сказке!

Мы просто медленно и долго шли вдоль озера, оглядываясь по конкурирующим друг с другом в своей привлекательности сторонам, наблюдая за спустившимся на горы туманом, вальяжно присевшим им на макушки, слушая звенящую тишину и жадно фотографируя увиденное и замеченное. Через километров пять мы поняли, что совсем одни, что нынче зима и горный минус и нехотя решили возвращаться обратно.

За миской супа в одном из кафе местный житель рассказал нам, что еще совсем недавно местность Узунгёля была обычной деревенькой, где люди жили в маленьких деревянных домах и занимались скотоводством. Спустя некоторое время в угоду экономике многие стойла и хозздания стали переделывать и сдавать под отели и пансионы, так как популярность озера возросла в разы, и стало прибыльным заниматься здесь туристическим бизнесом. А в 1989 году этот регион был объявлен Природным парком Турции. Многие жители деревни ушли выше, в горы, многие просто уехали в соседние города. Летний Узунгёль не имеет ничего общего с зимним: здесь множество туристов, работающих ресторанов, баров, с выступлениями приезжают турецкие звезды. Поэтому если вы хотите застать настоящий, безмолвный Узунгёль, выбирайте менее «популярные» месяцы.

«Вилок и всего такого прочего нет, ешьте руками»

Эту фразу с игривой улыбкой бросил нам высокий тучный официант легендарной пекарни Ertuğrul (находится на главной площади города), увидев, что мы уже больше минуты сидим и смотрим на блюдо, которое он принес. Это было местное традиционное пиде. Пробовав уже пиде в других регионах Турции, перед этим мы немного растерялись. На железном разносе, покрытом большой бумажной салфеткой, лежала круглая удивительно пахнущая трабзонская «пицца»; внутри нее расположился фарш с обильным количеством зелени и приправ и с каждой секундой тающих два кусочка соленого масла… При этом кроме вышеописанного на столе не было ничего.

После мудрого наставления «гуру» мы приступили к трапезе. «Отламывйте с краев и макайте в мясо, не бойтесь!» – вторил нам официант. Освоившись с наивкуснейшим мясным пиде, мы заказали сырный. С ним мы были уже гораздо опытней и проворней. Он был не менее вкусен и самобытен: сыр для этого пиде делают все в тех же горных яйла, а потому все сырные пиде, которые мы ели раньше, «потускнели». Интересно, но попробовать выпечку этой пекарни нам посоветовали в совсем другом пиде-кафе, – Sofram – куда мы зашли за местной национальной выпечкой. Управляющий сказал прямо и честно: «У нас пиде вкусные и натуральные, но если вы хотите узнать, что такое трабзонские пиде и хлеб – вам в Ertuğrul. Если желаете попробовать хорошую мухламу и кайгану, сходите в Kalender Kafe. Хорошую рыбу хамси вам пожарят в Fevzi Hoca. Если честно, впервые сталкиваюсь с тем, что управляющий кафе советует другие заведения, как образцовые, но так было, и ни в одном совете он не ошибся.

Очень советую попробовать мухламу. Это очень питательное кукурузное блюдо, особенно прекрасно зимой, согревает и придает сил. Готовят ее в небольшой сковородке, перемешивая кукурузную муку с маслом и сыром. Сыр, опять же если повезет, будет из полюбившейся мне яйлы, тогда вы насладитесь блюдом замечательно тянущимся и калорийным. В эту горячую золотистую смесь макают свежий белый хлеб или лепешку. У мухламы есть «брат» – куймак… Отличие их в том, что во второй добавляют больше сыра и масла. Повар рассказал, что сейчас уже не делают особых различий, оба блюда обычно называют мухламой, а там уж как повезет.

В Kalender Kafe для разнообразия можно попробовать еще одно местное блюдо – кайгана. Это блиноподобный яичный омлет, в котором очень обильно наличествует свежая петрушка. Пикантный легкий утренний вкус.

Когда мы собирались в Трабзон, друзья посоветовали съездить в деревню Акчаабат или, если не будет времени, сходить в ресторан İskender Paşa Köfte (располагается неподалеку от главной площади, около туристического справочного центра). Признаюсь, этот поход я оттягивала как могла, ибо кёфте в их привычном виде я не люблю, не понимаю и не ем. И буквально перед возвращением в Стамбул мы забежали в этот ресторан. Скажу только одно: теперь я люблю кёфте, но только если они из Акчаабат. Маленький совет. Если вы соберетесь туда пойти, то сделайте это в часы с 10 до 16 – в другое время вы кёфте не застанете. Мясо доставляется каждый день непосредственно из деревни и, как говорят посетители, до четырех дня уже просто заканчивается.

Еще раньше заканчивается сютляч… Его я тоже теперь люблю. Секрет самого вкусного, немного жирного, очень нежного, совсем не приторного сютляча – в молоке. Как вы уже догадались, оно должно быть яйловским. Кстати, родина сютляча – деревушка Хамсикёй, оттуда и привозят готовое лакомство в ресторан.

По дороге в аэропорт, в долмуше, снова разговорились с местными жителями, и, не сговариваясь, решили, что обязательно приедем сюда еще. В удивительный Трабзон. Чтобы снова удивляться. Великим памятникам прошлого, почти девственной природе, натуральной и потому очень вкусной еде, и что еще важней, теплоте и искренности отношений жителей и легкости их общения друг с другом. Ведь даже уезжая в другие города, караденизовцы остаются самими собой, не забывая о том простом и человеческом общении, о неповторимом вкусе трабзонского хлеба, и желая вернуться обратно. Им везде Трабзон!